Гильотина для науки (газета "Московская Правда" 29.07.2004 г.)

В последнее время объектом пристального внимания нового правительства России стала система образования и прежде всего - высшая школа. Раздаются голоса, что в стране слишком много вузов, не худо бы часть закрыть. Дескать, вузов у нас более трех тысяч, включая государственные, а также филиалы, в то время как в Советском Союзе было около 680, то есть сейчас в пять раз больше. Такие рассуждения напоминают известные кампании по формированию через СМИ общественного мнения по отношению к тем, кого хотели предать остракизму. В данном случае кампания ведется против высшей школы, которая не покорилась реформаторам в начале 1990-х, выстояла в самые трудные для экономики годы и показала свою дееспособность.

Соответствуют ли действительности сведения об огромном количестве вузов и обучающихся за счет бюджета студентов? Давайте проанализируем информацию, опираясь на официальные данные.

Начнем с того, что филиалы - несамостоятельные учебные заве­дения, поэтому бюрократический счет количества вузов смахивает на лукавство. Да и в СССР на мо­мент распада насчитывалось не 680, а 911 вузов, многие из кото­рых имели по два и более филиа­лов. В России в 1990 году было 514 высших учебных заведений, в 2002 году стало 1039, то есть ко­личество увеличилось не впятеро, а вдвое. За счет чего? Сегодня в стране 655 государственных вузов (увеличение произошло в основ­ном за счет создания высших учебных заведений в федеральных силовых структурах), в 2002 году действовало 384 аккредитованных негосударственных вуза.

Таковы реальные данные о количестве высших учебных заве­дений. Теперь о том, сколько сту­дентов получает образование за счет бюджета. Нас уверяют: 5,5 миллиона. Между тем если в 1990 году в вузах России обучалось на бюджетной основе 2.824.000 сту­дентов, то г 2002-м - 2.919.800, то есть всего на 95 тысяч больше. Платят за свою учебу в государ­ственных и негосударственных ву­зах 3.027.900 человек, или 50,9% от общего количества студентов.

Утверждается, что из-за рос­та количества вузов произошло падение уровня нашего образова­ния, из-за чего страна теряет имидж, несет экономические убытки. И здесь все поставлено с ног на голову.

Абсолютное большинство го­сударственных вузов за последние 10-12 лет не только не сдали сво­их позиций, но и значительно по­высили уровень деятельности. За эти годы увеличилась доля докто­ров наук с 6,2% в 1990-м до 11,0% в 2002-м), открыты новые научно-ооразовательные центры, университетские технопарки, НИИ, инновационно-технологичес­кие центры и т.д. Ведущие вузы последовательно трансформиру­ются в крупные университетские и учебно-научно-инновационные комплексы, в университетские об­разовательные округа. Они выиг­рывают гранты не только россий­ских, но и зарубежных фондов, уверенно входят в мировое обра­зовательное пространство...

Все это достигнуто благодаря тому, что федеральными закона­ми «Об образовании», «О высшем и послевузовском профессиональ­ном образовании» вузам была предоставлена большая самосто­ятельность, даны определенные налоговые льготы. Да, государ­ство в начале 1990-х ушло из об­разования, но взамен даровало свободу и широкое поле деятель­ности. А в том, что сейчас сло­жилась нелепая ситуация, когда образование, наука идут парал­лельными с экономикой путями, практически не пересекаясь, нет их вины. Виновата «сырьевая» оте­чественная экономика, которая не востребует результаты НИОКР, наукоемкие технологии, выпускни­ков вузов.

Реформы надо начинать не с сокращения числа вузов, а с ре­шительного перехода отечествен­ной экономики от «сырьевого» к инновационному пути развития. Инновационная экономика, как магнит, будет притягивать к себе специалистов с высшим образова­нием, она, как губка, будет впи­тывать в себя новые научные зна­ния, новые технологии. Особенно осторожно нужно подходить к закрытию вузов в регионах, где они очень часто являются не толь­ко единственным источником под­готовки кадров, но и единствен­ным центром науки, культуры, образования.

Я согласен с тем, что необхо­димо навести порядок с открыти­ем филиалов государственных ву­зов, ужесточить требования к со­зданию коммерческих высших учебных заведений. Именно в этом секторе высшей школы Рос­сии заложены мины, которые мо­гут подорвать ее фундаменталь­ные основы - качество, научность, системность, практическую на­правленность. Но все это нужно осуществлять не путем проведе­ния кампаний, как это анонсиру­ет Министерство образования и науки, обещая приступить с осе­ни к закрытию вузов, а путем при­нятия новой нормативной базы в сфере образования.

Думаю, что можно значитель­но сократить число государствен­ных вузов не путем их закрытия, а объединением с крупными уни­верситетами, созданием универ­ситетских комплексов. И не надо бояться, если после объединения университет будет насчитывать 30, 40 или 50 тысяч студентов!

Весьма опасным, поспешным и непродуманным шагом являет­ся предложение правительства об отмене моратория на приватиза­цию образовательных учрежде­ний. Нам еще долгие десятилетия придется расхлебывать приватиза­цию экономики «по Чубайсу». Где гарантии, что приватизация в сфе­ре образования «по Грефу и Куд­рину» не приведет к полному разрушению одной из лучших систем образования - российской? У нас любое действие всегда равно нулю или со знаком минус. Мы это пре­красно помним.

Предложение об отмене мо­ратория на приватизацию учебных заведений - акт сильнее черно­быльской катастрофы, он действи­тельно приведет не только к по­тере имиджа страны, но и поста­вит под вопрос будущее России. То же можно сказать о большин­стве правительственных предло­жений, которые включены в па­кет по реформированию образо­вания и уже приняты Госдумой в первом чтении.

Закрытый характер подготов­ки документов по корректировке федеральных законов, касающих­ся образования, практикуемый ныне правительством, его попыт­ка протолкнуть их принятие в Гос­думе без широкого обсуждения вызывают у общества обоснован­ные подозрения и тревогу. Нас хотят отстранить от общепринято­го демократического процесса разработки и принятия основопо­лагающих документов, от которых зависит судьба российского обра­зования и науки.

Что вынашивает правительство в отношении образования, стано­вится ясным из разработанной им программы реструктуризации бюджетного сектора, внесенных изменений и дополнений к зако­нам «Об образовании», «О выс­шем и послевузовском професси­ональном образовании», другим законодательным актам. После принятия поправок к 158 законам и отмены 41 закона резко в худ­шую сторону изменится ситуация в системе образования в целом, в том числе в высшей школе. Опас­ность видится не только в сокращении финансирования из федерального бюджета. Самые серьезные последствия повлечет за собой преобразование образова­тельного учреждения в организа­цию, что открывает путь к прива­тизации государственных и муни­ципальных образовательных уч­реждений, лишению их ряда су­щественных льгот, без которых они не смогут осуществлять свою деятельность.

Поспешно, без учета реаль­ных возможностей, предлагается часть вузов передать на регио­нальный уровень. Большинство в этом случае просто прекратит свое существование. Почему? По­тому что бюджет большинства субъектов РФ способен содер­жать лишь весьма ограниченное количество вузов, особенно тех­нического или медицинского про­филя. Возьмем, например, Рос­товскую область. Ее бюджет явно не потянет такие крупнейшие вузы, как Южно-Российский госу­дарственный технический универ­ситет (Новочеркасский политехни­ческий институт), Ростовский го­сударственный университет, Та­ганрогский государственный ра­диотехнический университет.

Помнится, Анатолий Собчак, будучи мэром Санкт-Петербурга, просил Бориса Ельцина передать более 40 вузов Санкт-Петербур­га под юрисдикцию администра­ции города. Однако расчеты эко­номистов показали, что бюджет такого крупного и сравнительно благополучного города, как Санкт-Петербург, способен взять на себя не более четырех вузов. На этом разговоры о передаче питерских высших учебных заве­дений с федерального на регио­нальный бюджет были прекращены…

Вызывает большую тревогу расчленение Минобразования РФ на ряд самостоятельных юриди­ческих лиц в виде федеральных служб и агентств. В сипу этого вузы, которые по существу явля­ются едиными научно-образова­тельными и инновационными ком­плексами, теперь управляются двумя не зависимыми друг от дру­га федеральными агентствами - по образованию и по науке и инно­вациям. Произошло, образно го­воря, виртуальное объединение образования и науки, но реальное отделение науки от высшей шко­лы.

Не вижу ничего положитель­ного от той административной ре­формы, которая осуществлена в сфере управления образованием и наукой на федеральном уров­не. Нынешняя конструкция систе­мы управления образованием и наукой в России на федеральном уровне является весьма хрупкой и рыхлой. Эффективность этой системы управления вызывает большие сомнения.

Я был и остаюсь убежденным сторонником развития науки глав­ным образом в университетах, потому что здесь реально можно обеспечить преемственность поко­лений ученых, гармоничное соче­тание опыта старшего поколения с энергией и талантом молодых исследователей, аспирантов, сту­дентов. Рубль, выделенный уни­верситетам на научные исследо­вания, работает одновременно и на производство новых знаний, и на обновление образовательного процесса, и на подготовку кадров высшей квалификации, и на при­общение к научной деятельности молодежи.

Нельзя лишать вузы базового финансирования научных школ. Это очень скромное финансиро­вание (в масштабах всей высшей школы страны оно составляет лишь 500 миллионов рублей!) кон­солидирует коллективы ученых различных вузов, держит их в «на­учном тонусе». По словам мини­стра образования и науки Андрея Фурсенко, научные работы уче­ных и преподавателей универси­тетов будут финансироваться ис­ключительно на основе конкурса, а РАН и другие государственные академии будут по-прежнему иметь базовое финансирование и, кроме того, участвовать в конкур­се программ, проектов, грантов.

Это по крайней мере неспра­ведливо. Заведомо дается огром­ная фора ученым академическо­го сектора, ведь у вузовского про­фессора, у доцента немалая учеб­ная нагрузка, им гораздо труднее выкраивать время на написание конкурсных заявок. Вдобавок это ставит под вопрос существование многих вузовских кафедр. Пред­ставим, что по результатам кон­курса финансирование выиграют ученые каждой пятой или десятой университетской кафедры, как тогда обучать студентов и особен­но магистров на остальных, если не будут проводиться фундамен­тальные научные исследования? Ведь на то и конкурс, что кто-то выигрывает, а кто-то остается в стороне. Вдобавок базовое фи­нансирование вузовской науки давало возможность хотя бы не­большой прибавки к мизерной зарплате профессора и доцента, теперь они будут этого лишены.

Практика проведения конкур­сов в РФФИ, других известных фондах свидетельствует о том, что доля победителей в конкурсе уче­ных из университетов очень неве­лика, да и в основном они пред­ставлены небольшим числом сто­личных вузов. И не потому, что в университетах нет достойных на­учных школ, нет крупных ученых, которые способны успешно вы­полнять серьезные исследования, а потому, что, как повелось на Руси, членами конкурсных комис­сий являются в основном предста­вители академического сектора науки, которые убеждены: вузов­ская наука является второсортной и нечего на нее тратить даже ми­зерные финансовые средства (доля госбюджетного финансиро­вания вузовского сектора науки составляет немногим более 7% от объема средств, выделяемых из федерального бюджета на науку гражданского назначения)

Андрей Александрович Фурсенко уверяет нас в том, что ву­зовская наука в силу изменения порядка ее финансирования не только не проиграет, а даже вы­играет, стоит только удачно сфор­мировать экспертные конкурсные комиссии. Блажен, кто верует! Мы обоснованно надеялись, что модернизация высшего образова­ния поможет усилить вузовскую науку, обеспечить паритетность в финансировании с академическим сектором науки. Но этого не слу­чилось.

Все мы, кто связал свою жизнь с образованием и наукой, кто видит в них основу возрож­дения России, не можем быть сторонними наблюдателями тех негативных процессов, которые начали развиваться в нашей стра­не в сфере образования и науки. Мы обязаны предостеречь руко­водство страны, депутатов Гос­думы, новое руководство Мини­стерства образования и науки, общество от революционных шагов в области образования, которые несовместимы с самой сущностью, здоровой консерва­тивностью образования. Пока что российские реформаторы, «ре­волюционеры» новой волны не убедили общество, что предла­гаемые реформы в сфере обра­зования повысят его качество, выведут на более высокий уро­вень. Эти новые реформаторы, люди без страха и сомнений, действуют так же решительно, но непродуманно, как и либера­лы в начале 90-х годов...

Реформы только тогда дос­тигают своих целей, когда они го­товятся основательно, когда в их подготовке и обсуждении уча­ствуют профессионалы, широкая общественность, когда главным принципом реформ является принцип, сформулированный ме­диками: «Не навреди».

Образование затрагивает ин­тересы практически всех семей нашей страны и было бы правиль­но, приступая к грандиозным ее реформам, спросить через ре­ферендум у народа, согласен он с тем, что предлагается. Учиты­вая нависшие над всем образо­ванием России грозовые тучи, считаю необходимым собрать Всероссийский съезд работников образования до проведения вто­рых и третьих чтений по данно­му законопроекту в Госдуме. На съезде с докладом должен выс­тупить глава правительства с из­ложением причин, в силу кото­рых государство по существу отказывается от всех своих обя­зательств в области образования. Съезд должен принять решение, без учета которого Госдума не могла бы проводить дальнейшее рассмотрение правительствен­ных поправок к законам, отно­сящимся к сфере образования. Российское образование в се­рьезной опасности.

Валентин ШУКШУНОВ,

Президент Международной академии наук

высшей школы, профессор.

Сектор риска (газета "ПОИСК" 03.09.2004)

Пренебрежение вузовской наукой обернется для страны катастрофой

Я не вижу ничего положитель­ного от той административной реформы, которая осуществле­на в сфере управления обра­зованием и наукой на феде­ральном уровне. Нынешняя кон­струкция системы управления образованием и наукой в Рос­сии является весьма хрупкой и в то же время рыхлой, эффек­тивность ее вызывает большие сомнения. Опыт развитых стран мира показывает, что лучше все­го наука развивается в универ­ситетах. Здесь мы имеем гар­моничное сочетание опыта крупных ученых с энергией и та­лантом молодых исследовате­лей, аспирантов и студентов, здесь средства, выделенные но научный поиск, работают одно­временно и на производство но­вых научных знаний, и на обо­гащение этими знаниями обще­ства.

Было бы в высшей степени справедливо, если бы в государ­ственной политике социально-экономического развития Рос­сии произошли изменения, на­правленные но более полное использование огромного науч­ного, образовательного и инно­вационного потенциала высшей школы. В сложившейся непро­стой ситуации в экономике Рос­сии целесообразно приоритет­но развивать вузовский сектор науки. Речь идет о формирова­нии инновационной российской экономики, где вклад его может быть максимальным. Это объяс­няется тем, что вузовский сектор науки способен одновременно наращивать "человеческий ка­питал" и воплощать полученные научные знания в инновацион­ные технологии, а это и является главным фактором формирова­ния инновационного пути раз­вития российской экономики.

В связи с этим правительство, новое руководство Министер­ства образования и науки РФ должны сделать все, чтобы ву­зовский сектор получил интен­сивное и полномасштабное развитие, чтобы его роль и мес­то в едином научно-техническом и инновационном комплексе страны стали более весомыми и значимыми. Для этого он име­ет все основания. Необходимо принять меры к ускорению пре­образования ведущих универ­ситетов страны, начатое Миноб­разования России, в учебно-научно-инновационные комплексы, которые имеют все возможно­сти успешно реализовывать пол­ный инновационный цикл (ряд технических университетов это уже реализует на практике): фундаментальные научные ис­следования - поисковые науч­ные исследования - разработ­ки - создание опытных образ­цов новой техники - производ­ство товарной продукции - ком­мерциализация результатов научных исследований и пере­дача технологий и наукоемкой готовой продукции из универ­ситета в промышленность, а так­же кодровое обеспечение.

Эти уникальные возможности вузовского сектора науки край­не необходимо использовать на благо возрождения России, для решения проблем научно-тех­нологического прорыва, подго­товки специалистов для иннова­ционной деятельности.

Считал бы целесообразным в рамках Министерства образо­вания и науки РФ сформировать промышленно-технологический совет, который отвечал бы за разработку и создание уникаль­ных инновационных технологий, обеспечивающих приоритет Рос­сии, Высшая школа СССР имела серьезный опыт разработки и со­здания такого масштаба и ранга технологий и техники. Речь идет о выдающемся вкладе ОКТБ при вузах в технологическое разви­тие отдельных отраслей промыш­ленности, в том числе ВПК. Не­обходимо восстановить в высшей школе институт главных конструк­торов по самым важным техно­логиям, техническим системам, ма­шинам, прибором, возродить дея­тельность и создавать новые ОКТБ при научных вузах, ориен­тировать высшую школу на вы­полнение крупных инновацион­ных корпоративных проектов, на­правленных на комплексное ре­шение научно-технологических и экономических проблем региона или отрасли и т.п.

Нельзя лишать вузы базового финансирования научных школ. Это очень скромное финансиро­вание (по подсчетам, в масшта­бах всей высшей школы оно со­ставляет всего лишь 500 милли­онов рублей)консолидирует кол­лективы ученых различных вузов, держит их в "научном тонусе". Как заявляет министр образо­вания и науки А. Фурсенко, на­учные роботы ученых и препо­давателей университетов будут финансироваться исключительно на основе конкурса, а РАН и другие государственные акаде­мии будут по-прежнему иметь базовое финансирование и, кро­ме того, участвовать в конкурсе программ, проектов и грантов. Это, по крайней мере, несправед­ливо. Заведомо дается огромная фора ученым академического сектора. Во-первых, потому, что профессор и доцент вуза име­ют учебную нагрузку в объеме 500 и 800 часов в год соответ­ственно, поэтому им очень труд­но выкраивать время на напи­сание конкурсных заявок и кон­курировать с учеными, которые заняты исключительно научной деятельностью. Во-вторых, если, допустим, по результатам конкур­са выиграют проекты ученые каждой пятой или десятой кафед­ры университета, то как можно обучать студентов, особенно ма­гистрантов, на остальных кафед­рах без проведения там фунда­ментальных научных исследова­ний? В-третьих, базовое финан­сирование вузовской науки да­вало возможность профессорс­ко-преподавательскому составу иметь небольшую прибавку к ми­зерной зарплате профессора и доцента, теперь они будут этого лишены. В-четвертых, практика проведения конкурсов в РФФИ, других известных фондах свиде­тельствует о том, что доля побе­дителей в конкурсе ученых из университетов очень невелика, да и в основном они представ­лены небольшим числом столич­ных вузов. И не потому, что в уни­верситетах отсутствуют достой­ные научные школы, нет крупных ученых, которые способны успеш­но выполнять серьезные фунда­ментальные научные исследова­ния, а потому, что, кок повелось на Руси, членами конкурсных ко­миссий являются в основном представители академического сектора науки. Они же, как из­вестно, убеждены в том, что ву­зовская наука является второ­сортной и нечего на нее тратить даже мизерные финансовые средства (доля госбюджетного финансирования вузовского сек­тора науки составляет немногим более 7 процентов от объема средств, выделяемых из феде­рального бюджета на науку гражданского назначения).

Когда Андрей Александрович Фурсенко уверяет нас в том, что вузовская наука в силу измене­ния порядка ее финансирования не только не проиграет, а даже выиграет - стоит только удачно сформировать экспертные кон­курсные комиссии, в это с трудом верится. Блажен, кто верует.

Мы обоснованно надеялись, что модернизация высшего образо­вания пойдет в направлении уси­ления вузовского сектора науки, достижения паритетности в фи­нансировании с академическим сектором науки. Но этого не слу­чилось. Ученые вузов не без ос­нования считают, что вузовский сектор в результате предлагае­мых реформ будет вытеснен на еще более второстепенные по­зиции, чем он занимал до настоя­щего времени. Вузовский сектор науки в опасности!

Тем более что весьма поспеш­ным и непродуманным шагом яв­ляется предложение правитель­ство об отмене моратория на приватизацию образовательных учреждений. Этот акт - сильнее чернобыльской катастрофы, кото­рый действительно приведет не только к потере имиджа страны, но и поставит под вопрос буду­щее России.

Нам еще долгие десятилетия придется расхлебывать привати­зацию экономики "по Чубайсу". Где гарантии, что приватизация в сфере образования "по Грефу и Кудрину" не приведет к полному разрушению одной из лучших систем образования мира - рос­сийской системы образования? У нас любое действие всегда рав­но нулю или со знаком минус. Мы это прекрасно помним.

Наше образование, вузовская наука выжили в труднейшее вре­мя только благодаря тому, что го­сударство не вмешивалось в де­ятельность образовательных уч­реждений. Университеты научи­лись работать в условиях, когда из бюджета выделялось лишь треть требуемых средств на их существование. С деньгами луч­ше не стало, но зато без учета реальных возможностей предла­гается часть вузов передать на региональный уровень. Большин­ство таких высших учебных заве­дений, будучи переданными на со­держание субъектов РФ, прекра­тят свое существование в силу того, что только единицы субъек­тов Российской Федерации спо­собны содержать весьма ограни­ченное количество высших учеб­ных заведений, особенно техни­ческого или медицинского профи­ля. Например, сможет ли бюджет Ростовской области содержать такие крупнейшие вузы страны, как Южно-Российский государ­ственный технический универси­тет (Новочеркасский политехни­ческий институт), Ростовский го­сударственный университет, Та­ганрогский государственный ра­диотехнический университет? Ко­нечно, нет. Помню, Анатолий Соб­чак, будучи мэром Санкт-Петер­бурга, просил Б.Ельцина передать более 40 вузов Санкт-Петербур­га под юрисдикцию администра­ции города. Однако расчеты эко­номистов показали, что бюджет такого крупного и сравнительно благополучного города, каким является Санкт-Петербург, спосо­бен содержать не более четы­рех вузов. На этом разговоры передаче санкт-петербургских вузов с федерального на реги­ональный бюджет были прекра­щены. Но, как видим, годы про­шли, и попытки возобновлены. От незнания или с умыслом?

Расчленение Министерства образования РФ на ряд само­стоятельных юридических лиц в виде федеральных служб и агентств привело к тому, что вузы, которые по существу являются едиными научно-образователь­ными и инновационными комп­лексами, теперь управляются двумя не зависимыми друг от друга федеральными агентства­ми по образованию и по науке и инновациям. Результат - ре­альное отделение науки от выс­шей школы.

В силу вышеизложенного все мы, кто связал свою жизнь с об­разованием и наукой, кто видит в них основу возрождения Рос­сии, не можем быть сторонними наблюдателями тех негативных процессов, которые начали раз­виваться в нашей стране в сфе­ре образования и науки.

Мы обязаны предостеречь ру­ководство страны, депутатов Гос­думы, новое руководство Мини­стерства образования и науки, общество от революционных шагов в области науки и обра­зования. Пока что российские реформаторы, "революционеры" новой волны не доказали и, тем более, не убедили общество, что предлагаемые ими преобразо­вания повысят качество образо­вания, укрепят его фундаменталь­ность, выведут науку на более высокий уровень. Скорее, на­оборот, они опустят планку, что будет трагично для России. Эти новые реформаторы, люди без страха и сомнений, действуют так же решительно, но непроду­манно, как действовали либера­лы-гайдаровцы в начале 90-х годов прошлого века. Реформы только тогда достигают своих целей, когда в их подготовке и обсуждении участвуют профес­сионалы, широкая обществен­ность, когда главным принципом реформ является принцип, сфор­мулированный медиками: "Не навреди", а также житейская мудрость: "Семь раз отмерь, один раз отрежь".

Учитывая нависшие над всем образованием России и вузов­ской наукой грозовые тучи из-за внесенных правительством поправок к законам "Об обра­зовании" и "О высшем и после­вузовском профессиональном образовании", которые, по сло­вам первого заместителя пред­седателя Комитета Госдумы по образованию и науке О. Смо­лина, носят антинародный харак­тер, считаю необходимым со­брать Всероссийский съезд ра­ботников образования до про­ведения вторых и третьих чте­ний по данному законопроекту в Госдуме.

На съезде с докладом должен выступить премьер Правитель­ства РФ с изложением причин по существу отказа государства от всех своих обязательств в об­ласти образования, как это следует из правительственных по­правок к законам об образо­вании.

Съезд должен принять реше­ние, без учета которого Госду­ма не решилась бы проводить дальнейшее рассмотрение пра­вительственных поправок к за­конам, относящимся к сфере об­разования и науки.

ОШИБКА ДЛИНОЙ В ШЕСТЬ ЛЕТ

Будет ли проведена «работа над ошибками» в модернизации образования?

Подписанный Президентом России Д.А.Медведевым Указ, согласно которому упраздняются Федеральное агентство по образованию (Рособразование) и Федеральное агентство по науке и инновациям (Роснаука), направлен на ликвидацию негативных последствий административной реформы, проведенной под руководством господина Козака в нашей стране в 2004 году. С самого начала было очевидным, что это – провальная затея. Она усложняет управление, приводит к увеличению численности чиновников, порождая безответственность.

В газете «Московская правда» от 29 июля 2004 г. в статье «Над российским образованием сгущаются тучи» я писал: «Не вижу ничего положительного от той административной реформы, которая осуществлена в сфере управления образованием и наукой на федеральном уровне. Нынешняя конструкция системы управления образованием и наукой в России на федеральном уровне является весьма хрупкой и рыхлой. Эффективность этой системы управления вызывает большое сомнение.

…Вузы, которые по существу являются едиными научно-образовательными и инновационными комплексами, теперь управляются двумя, не зависимыми друг от друга федеральными агентствами – по образованию и по науке и инновациям. Произошло, образно говоря, виртуальное объединение образования и науки, но реальное отделение науки от высшей школы».

Я высказывался ранее и повторяю сейчас, что не согласен также и с объединением Минобразования и Миннауки России, которое привело к ослаблению позиции как системы образования, так и вузовского сектора науки. Я считаю, что аморфная, нежизнеспособная структура Министерства образования и науки РФ, которая не пошла на пользу ни системе образования, ни науке. Необходимо как можно быстрее принять Указ Президента РФ о разделении Минобрнауки России на два министерства – науки и образования.

Я не согласен, главное, с вектором реформ в сфере образования, осуществляемых руководством Минобрнауки России. Я не согласен с тем, что именно сегодня наступило время такого рода реформ в сфере образования (механическое объединение и сокращение количества вузов, ничем не обоснованным переходом на двухуровневую систему высшего образования, силовое внедрение ЕГЭ, урезание прав коллективов вузов при избрании ректоров и т.п.). Я не согласен с тем, что руководство Минобрнауки РФ рассматривает вузы только как субъекты рынка, оказывающие услуги, а не научно-образовательные центры, развитие которых определяется государственной поддержкой и заботой общества.

Анализируя деятельность руководства Минобрнауки России вот уже на протяжении шести лет, к сожалению, пришел к выводу, что оно не способно формулировать ни глобальную, ни частные цели модернизации образования. Оно не способно определить приоритеты модернизации образования, установить нормальные отношения с общественностью, выстроить свои действия по модернизации образования в единую систему и оценить последствия своих действий, не способно даже понять, какие главные проблемы российского образования должны быть решены. Руководство Минобрнауки России с большим удовольствием, широкомасштабно проводит замену в вузах самых активных, высококвалифицированных ректоров менеджерами, как правило, людьми, чей вклад в развитие науки и образования не виден даже под микроскопом.

То есть, выбрав ошибочный вектор модернизации российского образования, руководство Минобрнауки России превращает в жалкую копию европейской уникальную российскую (советскую) систему образования. В результате то, что сегодня осталось от нее, не представляет интереса для других стран, даже для государств-участников СНГ. Мы потеряли фундаментальность, научность, системность и практическую направленность нашей российской системы образования.

Я считаю, что введение двухуровневой системы высшего образования – это гильотина для российской инженерной школы. В результате проводимой модернизации образования в России она стремительно теряет свою самобытность, свои лучшие традиции и достижения, а общество, замороченное пустыми словами, еще не способно осмыслить в полной мере масштабы национальной катастрофы.

Возникает вопрос, кто и когда ответит за так называемую модернизацию образования, которая привела к ее разрушению? Что мы должны ждать нового «Ванкувера», нового позора, но теперь в области образования, и тогда после провала будем принимать меры? Поздно будет, господа хорошие!

А кто ответит за подмену на всех уровнях управления высшим образованием России профессионалов так называемыми менеджерами? Как эти «эффективные» менеджеры – неспециалисты управляют экономикой страны, мы прекрасно видим. Будем ждать в образовании катастрофу типа той, что случалась на Саяно-Шушенской ГЭС?

К сожалению, Минобрнауки России делает вид, что ничего опасного в образовании не происходит, во всю выступает за процессы «болонизации» и «егэзации» и механическое объединение вузов в федеральные университеты. Но правда заключается в том, что механическое объединение вузов – это ослабление как каждого из них, так и конгломерата в целом.

Убедительным доказательством несостоятельности проводимой модернизации российского высшего образования является тот факт, что при ошеломляющем росте за 15-18 лет численности вузов и количества обучающихся в них студентов (увеличение произошло более, чем в три раза по сравнению с 1991 г.) промышленные предприятия, КБ испытывают острейший дефицит в молодых инженерно-технических кадрах; НИИ, вузы, колледжи, школы не пополняются молодыми учеными, преподавателями, учителями.

Беда, что на очереди у Минобрнауки России новые планы модернизации системы высшего образования. В кабинетах чиновников «созрела» еще одна идея: сокращение в стране более чем на сотню государственных вузов путем их объединения и присоединения. Эта «идея» не имеет под собой серьезных, глубоких проработок, не является плодом исторического анализа становления и развития в мире университетов.

Противоестественным в проведении модернизации высшего образования является резкое снижение доли ППС вузов, выполняющих фундаментальные и прикладные научные исследования, опытно-конструкторские работы. Всего чуть более 20% ППС в вузах ведут научные исследования. Из федерального бюджета финансируется только образовательная деятельность вузов.

Вузы опущены до уровня средней школы. Такого еще никогда в нашей стране не было. Есть ли основание называть вузы университетами, если в них нет даже духа научных исследований? Конечно, нет! Ведь базисной основой вуза, а тем более университета, являются его фундаментальные научные исследования.

Противоестественным в проведении модернизации российского образования является и тот факт, что в результате такой модернизации высшая школа оказалась изолированной от науки, производства, экономики. Это – удавка на горло высшей школы, вузов. Без восстановления тесных связей высшей школы с наукой и производством она не сможет быть полноценной и современной.

Назрела необходимость восстановить деятельность на базе университетов учебно-научно-производственных комплексов (УНПК); деятельность на предприятиях, в НИИ и конструкторских бюро филиалов кафедр университетов; нам необходимо энергичнее и масштабнее приступить к созданию учебно-научно-инновационных комплексов, технопарков, инкубаторов бизнеса, НИИ, конструкторских бюро на базе университетов, которые интегрируют высшую школу и бизнес как в процессе подготовки специалистов, так и в процессе решения конкретных проблем инновационной экономики.

Если мы не остановим модернизацию образования в таком виде, как она сейчас проводится, то нам нечего даже думать о том, чтобы Россия стала лидирующей нацией, которая должна иметь эффективную систему школ и высших учебных заведений, чтобы развить интеллектуальный потенциал своих молодых сограждан.

Я говорю об этом потому, что проводимая в жизнь концепция модернизации образования в России не поставила своей главной задачей качество образования, ее фундаментализации. Джон Гарднер пишет: «Те, кто действительно преданы интересам демократического общества, должны настаивать на том, чтобы свободные люди могли иметь самые высокие стандарты образования… Главный идеал нации будет неосуществим, если основной целью свободного человека станет посредственность». Образование в России в последние годы сориентировано на посредственность.

Триада образование, наука и культура, главным образом, определяет уровень развития страны, в том числе и экономическое развитие. Великая страна – это страна великой культуры, и в то же время страна, имеющая лучшую в мире систему образования, высокого уровня науку. Если все это у государства имеется, то оно будет и экономически крепким, и технологически развитым, и обладать крепкой оборонной мощью, и народ страны будет образованным, культурным, здоровым, богатым, счастливым.

Наглядным примером того, к чему приводит бездарная трата денег, показали результаты зимних олимпийских игр в Ванкувере. Наша команда «провалилась» с треском, провалился весь российский спорт, система подготовки спортсменов мирового класса, хотя в него в последние 10 лет «вбухивали» гигантские суммы денег. Причин здесь много, но главные – это отсутствие в стране отечественных тренеров экстра-класса, отсутствие системного развития спорта, отсутствие современной спортивной базы для подготовки спортсменов, забвение детского и юношеского спорта, который и позволяет готовить спортсменов экстра-класса, отсутствие в стране талантливых тренеров-воспитателей в детском и юношеском спорте. Так на что же были потрачены огромные финансовые средства в спорте? Аналогичная ситуация сложилась и в высшей школе России.

Ошибки в проведении модернизации, как в экономике, так и в образовании, спорте, которые привели к их разрушению, неэффективной трате финансовых и иных ресурсов, неполучению положительных результатов, обусловлены неправильным выбором приоритетов модернизации. К сожалению, такие руководители не способны даже оценить предлагаемые им варианты решения задач, выбрать из их числа оптимальный, суметь, приступая к модернизации, увидеть систему в целом и добиться весомых конечных результатов.

Безнаказанность, безответственность и самоуправство чиновничьего люда будь то в образовании, спорте, как со стороны государства, так и общества, представляют угрозу не только для тех отраслей, где они работают, но и для всей России. Как и всякая угроза, она должна быть устранена и чем быстрее, тем лучше. Сегодня актуальным является для России лозунг: «Кадры решают всё». Кадры высококвалифицированные, опытные, компетентные, за плечами которых крупные дела, успешное руководство коллективами, реальные достижения…

В заключение хочу особо подчеркнуть, что пренебрежение Минобрнауки России мнением образовательной общественности, отторжение чиновниками интеллекта, профессионализма общественных образовательных объединений при определении концепции, принципов и приоритетов модернизации образования; усиление административных методов управления высшей школой, сокращение демократии и академических свобод в вузах; урезание финансирования науки в высшей школе; ориентация в модернизации образования исключительно на экономические критерии, и многое-многое другое стали причиной критической ситуации, которая сложилась за последние пять лет в системе образования.

Мы, работники высшей школы, представители образовательной общественности должны найти в себе мужество честно и объективно заявить о критической ситуации в высшей школе, которая сложилась в результате проведения руководством Минобрнауки России модернизации образования. Мы должны внятно заявить об отказе продолжения той модернизации образования, которая практикуется в настоящее время и о необходимости разработки с участием общественности новой концепции модернизации образования. Мы должны напомнить руководству страны и Минобрнауки России, что не допускает крупные просчеты в модернизации образования тот, кто делает ставку на теснейшее сотрудничество власти и образовательной общественности. Мы обязаны добиваться участия образовательной общественности в подготовке принятия властью решений, связанных с государственной образовательной политикой, стратегией и тактикой развития и модернизации образования.

Президент Международной академии наук высшей школы, заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор технических наук, профессор

В.Е. Шукшунов